Тридцатилетнюю войну 1618–1648 годов можно назвать одним из важнейших военных конфликтов с точки зрения развития международного гуманитарного права. Этот конфликт затронул практически все европейские государства того времени.
Начинаясь как религиозное противостояние между протестантами и католиками, конфликт перерос в борьбу против доминирования одной из наиболее могущественных династий Европы – Габсбургов.
К сожалению, конфликт сопровождался страданиями мирного населения – как от действий солдат противоборствующих сторон, так и от голода и различных эпидемий.
Этот трагичный военный конфликт закончился подписанием двух соглашений 15 мая 1648 г. («Мюнстерское») и 24 октября 1648 г. («Оснабрюкское»), которые принято называть «Вестфальским миром».
Важно отметить, что некоторые положения Мюнстерского соглашения 1648 г. можно рассматривать как основу всех современных норм, которые касаются обращения с пленными. Цитата из соглашения гласит: «Они будут возвращены без каких бы то ни было различий или исключений».
Одна из первых попыток кодификации права войны была предпринята в условиях внутреннего конфликта Соединенных Штатов Америки. Юрист и политфилософ Френсис Либер в 1860–1863 гг. разработал инструкции для армии США, ведущей боевые действия с войсками Конфедеративных Штатов Америки.
В 1862 г. Ф. Либер написал исследование «Стороны, участвующие в партизанской войне, в свете законов и обычаев войны». По сути, это было исследование о характеристиках, которые позволили бы отличить группы мятежников от обыкновенных разбойников. В этой работе давалось определение пиратов, мародеров, разбойников, партизан, шпионов, мятежников и т.д., на основании которого по каждой категории выносилось суждение о том, могут ли они пользоваться правами, признаваемыми за комбатантами.
Эти же идеи он вкладывал в разрабатываемый им проект уставного кодекса армии США, в котором был раздел «Восстание – гражданская война – мятеж». Военная комиссия доработала проект, и в 1863 г. он был утвержден президентом Линкольном в виде «Инструкции полевым войскам США».
К XIX веку в международных отношениях стали зарождаться общественные движения, выступающие за оказание помощи лицам, пострадавшим на поле боя. Это побуждало государства к принятию адекватных мер на международном уровне. Однако на практике медицинский персонал, добровольцы, которые пытались оказать помощь раненным на поле боя, чаще всего попадали под удар, как и остальные участники той или иной битвы.
Одним из первых, кто предложил достаточно простой способ недопущения случаев обстрела медицинского персонала, был Л. Борден, врач, который был свидетелем осады Севастополя во времена Крымской войны (1853–1856 г.). В его статье во французском журнале «Revue des Deux Mondes» («Обозрение двух миров») в 1857 г. предлагалось учредить единый отличительный знак для медицинского персонала всех стран. К сожалению, идея не была сразу поддержана.
Вооруженный конфликт, который в некоторых источниках можно найти под названием «Сардинская война», мог ничем не отличаться от других. 24 июня 1859 г. произошло крупное боевое столкновение между участниками конфликта в окрестностях деревни Сольферино. Швейцарский предприниматель Анри Дюнан проезжал по залитой кровью и пылавшей пожарами Ломбардии. Под впечатлением от увиденного он совершил ряд важных действий, которые сыграют значительную роль в истории развития международного гуманитарного права – об этом в следующем выпуске.
Анри Дюнан как свидетель кровопролитной картины последствий сражений хотел рассказать об ужасах войны как можно большему количеству людей. По приезду в Женеву он написал книгу «Воспоминание о битве при Сольферино». Дюнан призывал к недопущению подобных трагедий в будущем и предлагал создавать в мирное время добровольные общества, которые во время войны помогали бы военно-медицинским службам в оказании помощи раненым и должны обладать нейтральным статусом.
В феврале 1863 г. швейцарский юрист Г. Муанье, будучи главой Женевского общества поощрения общественного блага, созвал заседание, на котором был создан комитет из следующих лиц: А. Дюнан, Г. Муанье, генерал Г.А. Дюфур, доктора Т. Монуар и Л. Аппиа.
17 февраля 1863 г. комитетом принимается решение стать постоянным и называться «Международный комитет помощи раненным воинам». Одной из первых целей Комитет поставил задачу принятия единого отличительного знака для всех медицинских подразделений на поле боя. Такой знак, помимо отличительной, должен был нести и защитную функцию.
Международный комитет занял активную позицию в деле развития помощи больным и раненным на поле боя. 26 октября 1863 г. по инициативе Комитета была проведена международная конференция, на которой представители правительств более 10 государств приняли решение о создании национальных комитетов помощи раненым. Был принят опознавательный знак медицинского персонала, повозок, госпиталей – красный крест на белом фоне (обратное расположение цветов швейцарского флага).
Принято считать, что идею эмблемы подал доктор Аппиа в честь миролюбивой политики Швейцарского государства. К сожалению, в документах нет более точного объяснения причины принятия такой эмблемы.
Еще с первой четверти XVIII в. российская дипломатия, обновленная императором Петром I, стала важным фактором международных отношений и решительно соперничала с опытными европейскими державами: подданные Российской Империи не отставали, а порой и опережали своих европейских коллег.
5 ноября 1854 г., в день Воздвижения Креста Господня в церкви Михайловского дворца, великой княгиней Еленой Павловной была основана Крестовоздвиженская община сестер милосердия. Эта община являлась на тот момент первым в мире женским медицинским формированием, чьей задачей было оказание помощи раненным во время боевых действий.
Существует множество версий отличительных знаков, обозначавших сестер данного общества, будь то наперсные золотые продолговатые кресты на широких голубых лентах или жетоны, также выполненные в форме креста.
На международной конференции в августе 1864 г. в Женеве с участием представителей 16 государств была принята резолюция, устанавливающая принцип единства международного отличительного знака добровольного санитарного персонала. Необходимо отметить, что религиозного подтекста у эмблемы не было, однако Османская империя во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. отказалась использовать изображение красного креста из-за ассоциаций с крестоносцами.
В османском варианте крест был заменен на полумесяц, но при этом заявлялось об уважении к изображению красного креста. Постепенно за такой практикой замены символа последовали многие мусульманские государства.
Также 22 августа 1864 г. по итогам конференции была принята Женевская конвенция об улучшении участи раненых и больных воинов во время сухопутной войны.
Женевскую конвенцию 1864 г. принято рассматривать в качестве одного из первых договоров, кодифицировавших нормы международного права в целом.
Новшеством в этом документе было провозглашение концепции нейтралитета. Медицинский персонал наделялся иммунитетом от захвата в плен, также персонал не рассматривался как комбатанты.
Опознавательный знак красного креста стал гарантировать неприкосновенность не только лицам, использующим его, но и транспортным средствам и зданиям, на которых есть данный знак.
Конвенция призывала всех участников строго соблюдать право раненого на медицинскую помощь. Причем это право полагалось раненому независимо от того, к какой стороне он принадлежит. Хоть Конвенция и состояла всего из 10 статей, она оказалась эффективной.
Принятие Санкт-Петербургской декларации 1868 г. об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль можно смело назвать следующим этапом в процессе кодификации международного гуманитарного права.
В Декларации говорилось, что «единственная законная цель, которую должны иметь государства во время войны, состоит в ослаблении военных сил неприятеля».
Основная задача Декларации – установление «технических границ, в которых потребности войны должны отступать перед требованиями гуманности». Как в Женевской конвенции 1864 г., так и в Санкт-Петербургской декларации 1868 г. эта задача всегда признавалась ведущей и основной. В дальнейшем развитие международного гуманитарного права шло по пути укрепления указанной тенденции.